Усадьба Голицыных

Старинная усадьба на Волхонке, с XVIII века принадлежавшая князьям Голицыным - свидетель многих культурных и исторических событий Первопрестольной. Её ансамбль состоит из главного дома, дворового флигеля и въездных ворот. Дом, построенный на переломе от барокко к классицизму, был возведен по проекту русского архитектора, работавшего по большей части в Санкт-Петербурге, Саввы Чевакинского, автора военно-морского собора в Санкт-Петербурге. Впоследствии здание неоднократно перестраивалось. Внушительные ворота, увенчанные княжеским гербом Голицыных - единственное, что дошло до наших дней в своём первоначальном виде.

Купил владение М. М. Голицын (младший), президент Адмиралтейств-коллегии. (Этим, вероятно, и обусловлена связь между заказчиком усадьбы и Саввой Чевачинским, активно сотрудничавшим с Адмиралтейским ведомством.) Ко времени покупки участка на нем стоял большой сенной шалаш, построенный на месте каменных палат, показанных еще на так называемом «Петровом чертеже» конца XVI века. Шалаш этот снесли, а при строительстве дома Голицына, возможно, была использована часть стен древних палат. В нетронутом виде до наших дней дошли ворота. Два их пилона, соединенные плавной аркой, обработаны рустованными лопатками и завершены многоступенчатым аттиком, где помещался каменный герб князей Голицыных. С двух сторон к ним примыкают каменные калитки с таким же, как у ворот, ступенчатым завершением. Ворота, как и фасад главного дома, обращены в переулок.

Усадьба была обращена в переулок, куда и сейчас выходят массивные ворота. План усадьбы был характерен для первой половины XVIII века: в глубине ее находился дом, отделенный от красной линии парадным двором - курдонером с цветником в середине, по обеим сторонам дома стояли флигеля. Вся усадьба окружалась забором. Сначала забор был глухим, каменным, только в конце XIX века его оставшуюся часть заменили кованой решеткой между рустованными столбами. Первый этаж правого флигеля сохранил на торцевом фасаде, выходящем в переулок, декоративную барочную обработку в виде филенок, в которые и помещены окна. Фасад же, обращенный к главному дому, в 70-х годах XVIII века полностью переделан . От левого флигеля осталась лишь небольшая двухэтажная часть, и то сильно перестроенная во второй половине XIX века.

Главный же дом в середине XVIII столетия представлял собой двухэтажный массивный объем с ризалитами, равно-денными как с главного, так и с дворового фасада, по-видимому, с одинаково декорированными сложной формы наличниками окон и, возможно, филенками. Но в таком виде дом прожил недолго - примерно лет 13.После смерти владельца усадьба перешла к его сыну, тоже Михаилу Голицыну. С этим владельцам связано пребывание в доме императрицы Екатерины II
Заключив Кючук-Кайнарджийский мир с Турцией, Екатерина II собиралась на торжественные празднества в Москву. Помня о бытовых неудобствах Кремля и у не желая останавливаться в нем, 6 августа 1774 года она обратилась в письме к М. М. Голицыну с вопросом: «…нету ли дома каменного или деревянного в городе, в котором бы я уместилась и к двору принадлежности можно было бы располагать около дома… или же… не можно ли где ни на есть построить на скорую руку деревянное (строение)». Естественно, М. М. Голицын предложил свой дом. Тогда же под руководством Матвея Казакова был сделан проект Пречистенского дворца, в который вошел дом Голицына, дом Долгорукова (№ 16) и обширная деревянная часть на месте нынешней автозаправки. Входящие в состав дворца дома были соединены переходами, а позади главного дома появился деревянный корпус с тронным и бальным залами, гостиная и церковь. Екатерина II пробыла в усадьбе почти год.

Что касается дома 14, то Казаков сохранил весь объем дома Голицына, расширив только в сторону Волхонки левый дворовый ризалит, и устроил в верхних этажах обоих ризалитов антресоли (окна их видны и сейчас). Представитель эпохи классицизма, М. Ф. Казаков наделил фасад дома его непременными чертами: в центре был выделен шестипилястровый портик торжественного коринфского ордера, завершенный плоским гладким фронтоном. В средней части портика ритм пилястр прерван: три высоких окна с полуциркульной аркой над средним окном второго, парадного, этажа и нарядные филенки над окнами первого этажа объединил широкий балкон. Его изящные парапеты с вписанными в круги цветками и сейчас украшают главный, восточный фасад дома. Более скромный балкон симметрично расположен на дворовом, западном фасаде. Таким образом была достигнута особая выразительность в архитектуре особняка. А оставшиеся от барочной постройки ризалиты оживляли объем дома, создавали богатую игру света и тени на фасаде.

В 1812 году усадьба стала свидетелем войны с Наполеоном. Тогда здесь разместился штаб наполеоновского генерала Армана Луи де Коленкура, который до начала войны служил послом Франции в России. Он был лично знаком с Голицыным, а во время пожара именно благодаря его усилиям и усилиям слуг Голицына, оставшихся в доме, усадьбу и соседние здания удалось спасти от огня.

Стены дома повидали многих именитых людей. На роскошных балах, устраиваемых в усадьбе Голицыных, в своё время не раз появлялся и А. С. Пушкин. Поначалу он даже собирался обвенчаться с Натальей Гончаровой в домовой церкви князя Голицына, однако в итоге обряд венчания был устроен в приходской церкви невесты у Никитских ворот.

В конце XIX века левый флигель был переоборудован под меблированные комнаты и сдавался квартирантам, получив название «Княжий двор». Здесь жили А. Н. Островский, яркие представители ведущих социально-философских движений того времени - западничества и славянофильства - Б. Н. Чичерин и. С. Аксаков, подолгу останавливались в «Княжьем дворе» также В. И. Суриков, А. Н. Скрябин и. Е. Репин, а в 20-х годах XX века в одной из квартир поселился Б. Л. Пастернак.

Голицыны из поколения в поколение собирали западную живопись, и часть знаменитого когда-то музея Голицынской больницы вошла в домашнее собрание князя Сергей Михайловича, которое затем пополнилось его племянником, дипломатом Михаилом Александровичем. Тогда в пяти парадных залах дома разместился бесплатный музей, где выставлялись редчайшие картины и книги. Однако вскоре новым владельцем дворца стал Сергей Михайлович (второй), который продал всю художественную часть коллекции петербургскому Эрмитажу.

Перейдя в ведение ГМИИ им. Пушкина в коне XX века, здание было реконструировано, сегодня здесь располагается выставочный корпус Галереи искусств стран Европы и Азии XIX - XX веков.

А. В. Сазанов, доктор исторических наук

В музейный квартал на Волхонке, что занимает знаменитый Пушкинский музей изобразительных искусств, входят несколько зданий, известных как усадьба Голицыных: главный дом (1759), служебный корпус (1778) и два флигеля XIX века, жилой и служебный.

История усадьбы прослеживается с XVII века. В 1638 году была проведена очередная перепись московских дворов. Оригинал её, «рукопись Мартынова», хранится в Московской Оружейной палате. Среди лиц, владевших землями на Волхонке, упомянут Пимен Юшков, имевший двор близ церкви Николы Чудотворца в Турыгине. Почти 80 лет спустя новая перепись называет хозяином участка «умершего боярина Бориса Гавриловича Юшкова». Он же упоминается в «Книгах по сбору мостовых денег Белаго города 1718–1723 гг.».

Наследник Бориса Гавриловича поручик Совет Иванович Юшков в 1724 году продал князю Михаилу Михайловичу Голицыну имение, включающее два двора: «порозжий» (порожний) и «со всяким каменным палатным и деревянным строением». Запись о сделке сохранилась в следующих строчках актовых книг Москвы: «Мая 15 д[ня]. Копор[ского] Пех[отного] Полку поруч[ик]. Совет Иванов с[ын] Юшков продал морского флота поруч[ику] кн[язю] Михаилу Михайловичу Голицыну двор в Бл[ижнем] гор[оде], в пр[и]х[оде] Николая Чуд[отворца], что в Турыгине, на б[елой] з[емле]… а оные дворы достались ему после деда – боярина Бориса Гавриловича, да дяди – окольничего Тимофея Борисовича Юшковых, и тетки Прасковьи Борисовны ст[оль]н[ика] Дмитивской ж[ены] Никитича Головина и сестры его Марьи Дмитриевны кн. Михайловской ж[ены] Михайловича Голицына, за 1000 р.» (4, с. 346).

Переписные книги Москвы 1738–1742 годов фиксируют переход владения от отца к сыну – Михаилу Михайловичу Голицыну-младшему и рассказывают о его соседях: «…в смежности по одну ст[орону] двор обер-штер-кригс-комисара Федора Абрамова сына Лопухина, а по др[угую] ст[орону] генеральши Аграфены Васильевой доч[ери] Паниной».

В июне 1759 года владельцы обратились с прошением о разрешении нового строительства: «Бьёт челом Двора Его Императорского Высочества благоверного Государя Великого князя Петра Фёдоровича камер-юнкера князя Михаила Михайловича и жены его княгини Анны Александровны Голицыных служитель Андрей Кожевников.

1. Означенному г-ну моему пожаловал родитель его сиятельство генерал-адмирал действительный тайный советник, сенатор и кавалер адмиралтейской коллегии президент князь Михаил Михайлович Голицын московский свой двор с каменным застроенным домом, стоящим на Пречистой улице в 3 команде в приходе церкви Николая Чудотворца, что в Турыгине.

2. И оной застроенный дом, а к нему два небольшие вновь прибавочные флигеля приказал г-н мой нынешним летом отстроить, чего ради оному двору с прежним каменным строением и вновь назначенным флигелям надлежащий план, находящийся при московской полицмейстерской канцелярии за архитектора господином Мергасовым учинён, которой да рукою его при сем моём прошении прилагаю» (5).

Резолюция гласила: «Решение учинить».

Сохранился план усадьбы, подписанный «за архитектора» Иваном Мергасовым (2, л. 199).

«№ 1 – двор и сад его князя Голицына;

№ 2 – вновь желает пристроить к старым палатам два флигеля;

№ 3 – колодец;

№ 4 – дворовое каменное строение генерала и кавалера Фёдора Аврамовича Лопухина;

№ 5 – его же Голицына каменные жилые палаты;

№ 6 – улица Пречистенка;

№ 7– переулок проезжий».

Л. В. Тыдман сумел уточнить историю застройки. В 1758 году М. М. Голицын-старший передал сыну двор на Пречистенке с незаконченным одноэтажным «каменным застроенным домом». По мнению исследователя, на этом этапе произошли серьёзные перемены в общем замысле: «Было решено возвести второй этаж и пристроить два симметричных флигеля по сторонам». Естественно, потребовались изменения в планировке, преобразились фасады и интерьеры. Построенный в 1760 году дом отделывался ещё шесть лет (6, с. 103, 281). В 1768–1770 годах были возведены каменные флигели по сторонам парадного двора, службы и ограда. Выполнял работы И. П. Жеребцов по проекту С. И. Чевакинского (3, с. 297– 301).

В 1774 году триумфально завершилась война с Турцией. Заключение Кючук-Кайнарджийского мира собирались праздновать в Санкт-Петербурге и Москве. В Первопрестольную Екатерина II намеревалась прибыть в начале следующего года. Она загодя, 6 августа 1774 года, интересовалась у М. М. Голицына, «нету ли дома каменного или деревянного в городе, в котором бы я уместилась и к двору принадлежности можно было бы располагать около дома... или же... не можно ли где ни на есть построить на скорую руку деревянное строение». Ответ был очевиден – конечно же, собственная голицынская усадьба (быть может, на выбор государыни в какой-то степени повлияло то обстоятельство, что по соседству проживала мать её фаворита Г. А. Потёмкина).

Впрочем, в существующем виде владение было абсолютно непригодно для пребывания там императрицы и её роскошного двора. Решение было найдено быстро. В августе 1774 года начальник Кремлёвской экспедиции М. М. Измайлов оформил аренду на три находящихся рядом дома и поручил архитектору М. Ф. Казакову сделать их обмер. Вскоре на стол государыни легли два плана. Первый ей не понравился – просто огромный дом, это не для неё. Второй, привезённый самим Казаковым, был одобрен.

Так началось возведение знаменитого Пречистенского дворца. Надо было успеть к приезду императрицы, и Матвей Казаков привлёк к работе архитекторов А. Баранова, М. Медведева, М. Матвеева и Р. Казакова. Строительство шло всю осень, и под самый Новый год начальник Кремлёвской экспедиции М. М. Измайлов рапортовал о его окончании.

Пречистенский дворец не сохранился, представить его вид позволяют только архивные документы и краткие описания. Одно из них принадлежит французу Ш. Карберону: «Наружный вход украшен колоннами; за прихожей очень большая зала, за которою другая, тоже большая, в которой императрица принимает иностранных министров. Дальше следует ещё более просторная зала, она тянется в длину всей постройки и состоит из двух комнат, разделённых посередине колоннами; в первой императрица играет, а вторая служит для танцев». Он также упоминает тронный зал с высокими окнами и троном под сенью. При дворце была устроена по проекту М. Ф. Казакова отдельная домовая деревянная церковь Святых Антония и Феодосия Печерских, освящённая 16 декабря 1774 года.

Ясно, что Казаков сохранил дом Голицына, расширив его в сторону Волхонки. То, что в результате получилось, вызвало разноречивые отклики. Тот же Ш. Карберон отмечал «весьма искусное соединение наружных стен и внутренних покоев». Англичанин Уильям Кокс, побывавший в то время в Москве, оценил красоту и удобство здания, «сооружённого с быстротой молнии». Самой императрице, однако, Пречистенский дворец не понравился. Она жаловалась барону Гримму: «…опознаться в этом лабиринте премудрёная задача: прошло часа два, прежде чем я узнала дорогу к себе в кабинет, беспрестанно попадая не в ту дверь. Выходных дверей многое множество, я в жизнь мою столько не видала их. С полдюжины заделано по моему указанию, и всё-таки их вдвое больше, чем нужно».

По всей видимости, неудовольствие государыни привело к демонтажу деревянной части дворца, которая длилась с 1776 по 1779 год. Разобранные конструкции погрузили на баржи и сплавили по Москве-реке от Пречистенского спуска до Воробьёвых гор. Там их поставили на сохранившийся фундамент Старого Воробьёвского дворца, построенного в XVI веке Василием III. Сооружение получило название Нового Воробьёвского дворца и было впервые отмечено в генеральном плане Москвы 1789 года. Иконостас же дворцовой церкви оказался в Кремле.

На Пречистенке развернулось строительство классицистической усадьбы, завершившееся в 1802 году. О фасаде главного дома дают представление иллюстрации из четвёртого альбома Партикулярных строений М. Казакова.

Осенью 1812 года в Москву вступила Великая армия. Особняк присмотрел старый знакомый Голицына генерал Арман де Коленкур. Он описал Московский пожар в следующих строках: «Можно без преувеличения сказать, что мы стояли там под огненным сводом… Мне удалось спасти также прекрасный дворец Голицына и два смежных дома, один из которых уже загорелся. Людям императора ревностно помогали слуги князя Голицына, проявившие большую привязанность к своему господину».

Впрочем, и участие Коленкура не спасло усадьбу от разорения. Управляющий домовой конторой Алексей Большаков доносил хозяину 19 октября 1812 года: «Кладовые наши все разбиты и разграблены в одни сутки, что осталось, то прибрано. Каменные кладовые под церковью, с позволения генерала Коленкура в доме нашем квартировавшего, снова закладены и заштукатурены. В эту кладовую положены книги, картины, бронзовые вещи, часы, фарфор, посуда и прочее, чего я не припомню, потому что солдаты, грабившие дом, многие вещи не брали, а переломали или перекидали с места, доискиваясь серебра, платья и белья. Комнаты после подорвания Кремля пятью минами с 10 на 11 число октября во втором часу ночи были усыпаны стеклами, вылетевшими из окончин, многие двери и рамы оконечные с колодами вырвало с места, что всё нами прибрано и вычищено. В нашем доме теперь квартирует Пётр Иванович Загрецкий и отставной генерал-майор Карл Карлович Торкель… Ермаков, которого я посыла в дом Ея Превосходительства сказывал, что главный корпус не горел, флигеля и экипажи все сгорели, что ж в целом корпусе было, то разграблено, так как и кладовые. Наша домовая церковь также разграблена» (1, л. 18–19). После ухода французов усадьба долго ремонтировалась, о чём сохранились многочисленные записи домовой конторы.

Два упоминания связывают усадьбу Голицына с пребыванием А. С. Пушкина. Первое – записки В. А. Анненковой о бале у князя Сергея Голицына, где она «танцевала с поэтом Пушкиным… Он говорил мне прелестные вещи... обо мне самой... так как, увидев меня, забыть меня уже никогда невозможно». Второе осталось в письме московского почт-директора А. Я. Булгакова к брату от 18 февраля 1831 года. Оно содержит единственное пока свидетельство о намерении А. С. Пушкина венчаться в домовой церкви князя С. М. Голицына: «Сегодня свадьба Пушкина наконец. С его стороны посажёными Вяземский и гр. Потёмкина, а со стороны невесты Ив. Ал. Нарышкин и А. П. Малиновская. Хотели венчать их в домовой церкви кн. Серг. Мих. Голицына, но Филарет не позволяет. Собирались его упрашивать; видно, в домовых нельзя, но я помню, что у Обольянинова обвенчали Сабурова, что на Викентьевой женился недавно». Но не уговорили. Местом венчания А. С. Пушкина стал храм Большого Вознесения у Никитских ворот.

На этом заканчивается одна эпоха в жизни усадьбы Голицыных. Впереди были: Голицынский музей, частное училище И. М. Хайновского, классы Московской консерватории, Голицынские сельскохозяйственные курсы, Лесной институт и техникум, Институт мозга, редакции нескольких журналов, Коммунистическая академия, Институт философии АН СССР (РАН) и, наконец, Галерея искусств стран Европы и Азии XIX–XX веков ГМИИ им. А. С. Пушкина.

Литература и источники

1. ГИМ ОПИ. Ф. 14. Кн. 1. Д. 54.

2. ГИМ ОПИ. Ф. 440. Оп. 1. Д. 944.

3. Каждан Т. П . Материалы к биографии архитектора И. П. Жеребцова / Русское искусство XVIII – первой половины XIX века. М, 1971.

4. Москва. Актовые книги XVIII в. Т. 3. М., 1892. 1724 г.

5. РГАДА. Ф. 931. Оп. 2. Ед. хр. 2358.

6. Тыдман Л. В . Изба, дом, дворец: Жилой интерьер России с 1700 по 1840-е годы. М.: Прогресс – Традиция, 2000.

Усадьба князей Голицыных музейного городка Государственного музея изобразительных искусств имени А.С. Пушкина за три века своей истории неоднократно меняла облик. Автором первоначального проекта был известный петербургский архитектор Савва Чевакинский. В 1774 году усадьба была перестроена и стала центральной частью Пречистенского дворца, вооруженного по проекту Матвея Казакова для Екатерины II.

Стены этого дома повидали многих именитых людей. На роскошных балах не раз появлялся А.С. Пушкин. Александр Сергеевич даже собирался обвенчаться с Натальей Гончаровой в домовой церкви князя Голицына, однако обряд венчания был устроен в церкви Вознесения Господня у Никитских ворот. В 1877 году в главном доме поселился Александр Николаевич Островский. Здесь он закончил пьесу «Последняя жертва», написал «Бесприданницу», «Сердце не камень», «Таланты и поклонники». В 1885 году соседнюю квартиру занял Иван Сергеевич Аксаков — один из лидеров славянофильского движения.

В 1865 году в пяти залах главного дома усадьбы Голицыных открылся бесплатный музей, состоявший из семейных коллекций. В музее было три раздела: западноевропейская живопись, скульптура и декоративно-прикладное искусство; античные памятники; библиотека. В живописном собрании хозяев дома были представлены работы Брейгеля, ван Дейка, Веронезе, Каналетто, Караваджо, Перуджино, Пуссена, Рембрандта. Через год, в связи с финансовыми трудностями, коллекция музея была продана Эрмитажу. После революции, в конце 1920-х годов, главный дом усадьбы стал Коммунистической академией; его надстроили двумя этажами, в результате чего был утрачен фронтон. Внушительные ворота, увенчанные княжеским гербом Голицыных — единственное, что дошло до наших дней в своем первоначальном виде.

После завершения реконструкции в бывшем здании центрального корпуса усадьбы Голицыных откроется Галерея искусства импрессионистов и постимпрессионистов, в которой будут экспонироваться произведения выдающихся мастеров второй половины XIX — начала XX века: Мане, Моне, Ренуара, Дега, Писсарро, Сезанна, Гогена, ван Гога, Матисса и фовистов, Пикассо и кубистов, происходящие из коллекций знаменитых дореволюционных московских коллекционеров С.И. Щукина и И.А. Морозова.

Городская усадьба расположена по улице Волхонка, д. 14, а ее парадный вход обращен в Малый Знаменский переулок, д. 1.

Режим работы:

• среда-воскресенье — с 13:00 до 22:00;
• понедельник, вторник — выходной.

Первая Московская Гимназия (губернская) была организована на базе существовавшего с 22 сентября 1786 года Московского Главного народного училища. В конце 1803 года ученики Главного народного училища после экзаменов были переведены во вновь формируемую гимназию. Было отобрано 45 человек для перевода в I класс, 27 - во II класс. Торжественное открытие Московской губернской гимназии, как она была названа, состоялось 2 января 1804 года . Гимназии было предоставлено помещение упразднённого Московского Главного народного училища - дом, где прежде помещалась Юстиц-коллегия с Судным Приказом на Варварке , близ Варварских ворот , у Ипатьевского переулка .

Вскоре, в начале 1806 года, было принято решение о предоставлении гимназии здания на Волхонке , купленного городом у бригадира Ф. А. Лопухина (дом князя Г. С. Волконского). Но в 1810 году дом сгорел, и стоял неотделанным, в 1812 году он опять сгорел; сгорело и здание на Варварке. Директор гимназии
П. Дружинин выехал в Нижний Новгород ; питомцы же, в числе «32 учеников и пансионеров с учителем надворным советником Назарьевым» были эвакуированы в Коломну, затем в Рязань и назад в Коломну ; вернулись они в Москву 16 декабря 1813 года. Учение началось в снятом внаём каменном флигеле, принадлежащем купцу Фридриху Н. Лангу по Среднему Кисловскому переулку , в 3-м и 4-м этажах.
Только к маю 1819 года закончилось восстановление сгоревшего помещения, и гимназия переехала в свой дом у Пречистенских ворот на Волхонке и до конца своего существования в нём и находилась.

Название первой гимназия получила не сразу: до 1830 года она называлась губернской , затем - второй московской , поскольку 28 марта 1830 года при упразднении Московского университетского благородного пансиона была создана 1-я московская гимназия. Эта 1-я гимназия в 1833 году стала называться , а Вторая (бывшая губернская) получила наименование «Первая Московская гимназия»; к этому времени попечитель Московского округа граф С. Г. Строганов , обнаружив переполненность гимназии, сделал представление министру просвещения о необходимости открыть в Москве 2-ю гимназию, что и было исполнено в 1835 году (см. 2-я Московская гимназия) .

В период 1804-1831 годов гимназия руководствовалась Уставом 1804 года, преследуя две цели: первое - подготовка к университету и второе - преподавание «наук начальных, но полных для тех, кои не имея намерения продолжать обучение в университете могли бы приобрести сведения, необходимые для благовоспитанного человека». Число учеников в гимназии в этот период было небольшим. Например, в 1804 году - 79 человек, в 1811 - 90, в 1815 - 120. Наименьшее число учеников было в 1807 и 1808 годах - по 60. К 1831 году число учащихся выросло до 263. До 1819 года обучение было бесплатным .

Для поступления в университет можно было сдать соответствующие факультету экзамены; получив не менее «3» и имея общий средний балл более «3,5», выпускник получал право быть зачисленным в университет. В течение первого периода существования гимназии окончило курс 179 учеников; из них 158 были удостоены звания студента. Для простого аттестата зрелости требовались оценки не ниже «3», но аттестаты получали не все выпускники. Однако, сдав экзамены, выпускник Московской гимназии мог получить право на чин XIV класса и даже имел право преподавать в учебных заведениях.

В июле 1831 года началось преобразование гимназии, согласно новому Уставу 1828 года. По этому Уставу гимназии предназначались для детей дворян и чиновников, в них вводился семилетний курс обучения. В октябре 1831 года вышел указ о покупке для гимназии дома жены бывшего екатерининского фаворита , генерал-майорши Елизаветы Михайловны Ермоловой, о перестройке в нём и переделке; в декабре он был приобретён.

История дома на Волхонке, иллюстрированная как историческими рисунками, так и современными фотографиями.

Эта усадьба (№ 1/14) в XVII в. принадлежала боярину Борису Гавриловичу Юшкову, в 1738 г. ею владел генерал-адмирал князь М. И. Голицын. На плане усадьбы, снятом в 1759 г., обозначены каменные палаты на месте современного дома. Они перестраивались в 1761 гг. (отделка была закончена в 1766 г.). Авторство этого дворца до недавнего времени приписывалось двум архитекторам: С. И. Чевакин-скому и И. П. Жеребцову, однако новыми исследованиями было установлено, что проект переделки был выполнен одним С. И. Чевакинским, выдающимся архитектором, автором таких известных сооружений барокко в Петербурге, как Никольский морской собор и дворцы Шереметева и Шувалова. Жеребцов же участвовал лишь во внутренней отделке голицынского дворца, которая закончилась к 1766 г. К тому же времени относятся и прекрасной работы парадные ворота с ажурным вензелем - "PMG" - (что означает Prince Michail Golitzin") - одного из владельцев дома князя Михаила Михайловича Голицына.

В 1774 г. голицынский особняк, как и соседние дома Долгорукова (Волхонка, 16) и Лопухина (М. Знаменский, 3), был приспособлен для пребывания в нем Екатерины II, а между ними, на том месте, которое сейчас занято бензоколонкой для правительственных автомобилей, построили по проекту М. Ф. Казакова обширный деревянный дворец с большим - площадью около 775 кв. м - двухсветным тронным залом.
Писатель и ученый А. Т. Болотов вспоминал, что, "несмотря на всю стужу и зимнее тогдашнее время, производилось строение сие с великим поспешением и тысячи рук занимались оным денно и ночно". Церковь при дворце освящена 16 декабря 1774 г. во имя св. Андрея Печерского, а 31 декабря 1774 г. (очевидно, был дан приказ закончить обязательно в этом году, прямо как в благословенные советские времена) начальник Кремлевской экспедиции М. М. Измайлов рапортовал об окончании строительства.
Английский путешественник Уильям Кокс, побывавший в то время в Москве, отмечал, что "здание, сооруженное с быстротой молнии, оказалось столь красиво и удобно, что материал, из которого оно сооружено, был употреблен впоследствии на постройку императорского загородного дворца, стоящего на небольшой возвышенности в окрестностях города" - речь идет о дворце на Воробьевых горах.

Однако Екатерина осталась недовольна казаковской постройкой - она писала барону Гримму: "Вы желаете иметь план дома, где я живу. Я вам его пришлю, но опознаться в этом лабиринте премудреная задача: прошло часа два, прежде чем я узнала дорогу к себе в кабинет, беспрестанно попадая не в ту дверь. Выходных дверей многое множество, я в жизнь мою столько не видала их. С полдюжины заделано по моему указанию, и все-таки их вдвое больше, чем нужно".

В начале XIX в. дом принадлежал князю С. М. Голицыну, в домовой церкви которого, освященной во имя Рождества Христова и помещавшейся в северной части здания, предполагал венчаться А. С. Пушкин. Но митрополит Филарет предписал устроить обряд венчания в приходской церкви невесты у Никитских ворот, чтобы не лишать заработка тамошний причт. Эта церковь, как и все домовые храмы, была закрыта при большевиках, но еще долгое время там сохранялся красивый иконостас.

В 1925 г. член президиума Коммунистической академии В. П. Милютин настоятельно требовал убрать из помещения церкви иконостас, так как она была, как он сообщал, "...занята гистологическим отделом Института мозга, а поэтому иконостас крайне препятствует работе".

С. М. Голицын в 1834 г. был назначен председателем следственной комиссии по делу "о лицах, певших пасквильные песни", как называлось сфабрикованное полицией дело, по которому были арестованы и приговорены к различным наказаниям Александр Герцен, Николай Огарев и их товарищи. Приговор осужденным был объявлен в этом доме 31 марта 1835 г. "Торжественный, дивный день, - писал Герцен. - Кто не испытывал этого, тот никогда не поймет. Там соединили 20 человек, которые должны прямо оттуда быть разбросаны, одни по казематам крепостей, другие по дальним городам".

Дом князя был поставлен на широкую ногу, его обслуживало небывалое даже тогда количество дворовых, которыми заведовал некий персианин, которого все знали под именем Михаила Сергеевича, щеголявший "...по стогнам белокаменной, несмотря на трескучие морозы, в белых коленкоровых невыразимых и высокой барашковой шапке". После смерти князя все его состояние перешло к племяннику М. А. Голицыну, любителю искусств, библиофилу и коллекционеру. Он, будучи много лет на различных дипломатических постах за границей, собрал большую коллекцию книг, картин и различных редкостей - фарфора, бронзы, ювелирных изделий.
После кончины собирателя эти коллекции составили так называемый Голицынский музей, открытый в январе 1865 г. В нем экспонировались картины известных европейских художников итальянской, французской, голландской школ: Чимы да Конельяно, Караваджо, Веронезе, Тициана, Каналетто, Рубенса, Пуссена, и многих других. В собрании редкостей находились ценные предметы античной культуры - мраморные бюсты, вазы, бронзы, резные камни, фигурки животных, произведения ювелирного искусства, мебель, средневековая скульптура Европы и стран Востока.
В библиотеке музея насчитывалось двенадцать тысяч томов, среди которых были инкунабулы и редкие образцы типографского искусства. Музей действовал около двадцати лет и был популярен в Москве. В 1869 г. в нем проводились заседания первого в России археологического съезда. Однако со временем сын собирателя, князь С. М. Голицын, охладел к музею - он больше интересовался скачками. По воспоминаниям П. И. Щукина, хранитель коллекций музея К. М. Гюнцбург так отзывался о нем - "Unsere Furst ist keit Bucherfreund, sondern ein Pferderfreund" ("Наш князь друг лошадей, а не книг").
В 1886 г. музей был продан Эрмитажу и Публичной библиотеке за 800 тысяч рублей, а дом стал сдаваться различным учреждениям и жильцам.

В 1888 - 1892 гг. помещалось частное училище И. М. Хайновского; в 1894 - 1898 гг. во время перестройки дома на Большой Никитской тут находились классы Московской консерватории. Известный композитор Р. М. Глиэр вспоминал: "Консерватория тогда временно помещалась в здании против Храма Спасителя, и мои первые воспоминания связаны с этим живописным местом, откуда виден был и Кремль, и Москва-река. Много маленьких переулочков было расположено вокруг тогдашней консерватории: и ученики ее селились поближе, чтобы не терять времени на ходьбу. Здесь, на Волхонке, я держал вступительный экзамен".
Вместе с консерваторией в голицынском особняке находилось и Русское хоровое общество, концерты которого проходили в зале главного дома.

В 1903 г. усадьба поменяла владельца - ее приобрело Московское художественное общество, при котором состояло и знаменитое училище живописи, ваяния и зодчества. Общество стало сдавать помещения здесь различным учреждениям - торговой школе, женской гимназии Л. Н. Громогласовой, университету имени Л. А. Шанявского (его физической лаборатории, а также лабораториям экспериментальной биологии и физической), Высшим женским сельскохозяйственным курсам и др. В советское время дом занимали Голицынские сельскохозяйственные курсы, после них - Лесной институт и техникум, Институт мозга, редакции нескольких журналов, с 1925 г. - Коммунистическая академия. Именно для нее и надстроили в 1928 - 1929 гг. старинное здание, грубо исказив его пропорции.

В 1936 г. Коммунистическая академия была упразднена, и в этом доме осталось несколько научных институтов, работавших в системе Академии наук - институты истории, славяноведения, истории материальной культуры, экономики, мирового хозяйства и мировой политики, истории искусств и др. На здании помещены мемориальные доски в честь историка Б. Д. Грекова и экономиста К. В. Островитянова.

В правом флигеле усадьбы находилась редакция Большой Советской энциклопедии. Сейчас в этом здании институты философии, управления и человека. Восстановленный правый флигель усадьбы занимают отделы Музея изобразительных искусств.

В 1882 г. Б. И. Чичерин нанял на первом этаже голицынского дома восьмикомнатную квартиру и прожил там шесть зим (на лето он уезжал в свое тамбовское имение Караул). В 1881 г. Чичерин был избран московским городским головой, но через два года за весьма туманный намек на возможность конституционных свобод в царской России был уволен по распоряжению самого Александра III. В этом доме Чичерин работал над такими крупными сочинениями как "Собственность и государство" и "История политических учений".

Также на первом этаже в квартире, окна которой выходили на юго-восток, провел последние годы жизни великий русский драматург А. Н. Островский. Он переехал сюда 4 октября 1877 г. из Николоворобинского переулка, где не было, как он признавался, "покойного угла". Новая квартира в доме Голицына Островскому очень нравилась, и он беспокоился, чтобы успеть ее снять: "Так как смотритель дома говорил серьезно жене, что прежде, чем заключить условие, они соберут справки о нравственных качествах того лица, которому сдают квартиру, то можно сообщить ему некоторые из моих достоинств, не крупных (чтоб не поразить), например, что я не пьяница, не буян, не заведу азартной игры или танцкласса в квартире и прочее в этом роде". Вместо своего домика в Воробине Островский надеялся найти хорошую квартиру: "...если я увижу, что квартиру можно натопить до постоянной температуры +14о (по шкале Реомюра, что равно 17,5оС - Авт.), то я готов заключить контракт хоть на 10 лет. Отсутствие сырости и холода для меня самый важный вопрос - все остальное не стоит большого разговора". Квартиру сняли за 1000 рублей в год (что было довольно дешево для нее), и Островские прожили в ней 9 лет. Здесь у Островского бывали Л. Н. Толстой, П. И. Чайковский, И. С. Тургенев, Д. В. Григорович, многие актеры. В этом доме были написаны "Бесприданница", "Сердце не камень", "Таланты и поклонники" и другие пьесы - Островский работал много, на износ. В 1886 г. Островский был назначен начальником репертуара московских театров и должен был занять казенную квартиру. Пока она отделывалась, он переехал в гостиницу "Дрезден" на Тверской (в современном доме № 6 на углу с Тверской площадью сохранились остатки старого здания). Отсюда он, уже больной, уехал в свое имение Щелыково Костромской губернии, где умер 2 июня 1886 г.

В том же 1886 г. голицынский дом покинули еще несколько квартирантов: умерли профессор Московского университета зоолог С. А. Усов и поэт, общественный деятель И. С. Аксаков. С. А. Усов вложил много труда в создание Московского зоосада, он был автором нескольких работ по зоологии, но не только - он серьезно интересовался историей и археологией - в частности, ему принадлежит работа по истории московского Успенского собора. Один из основоположников движения славянофилов И. С. Аксаков пользовался большой известностью как защитник угнетенных славянских народов, был одним из руководителей московского славянского комитета; издавал несколько газет, которые, как правило, закрывались царским правительством за независимые суждения и критику. И. С. Аксаков поселился в доме Голицына в сентябре 1885 г. и прожил всего около полугода - он скончался в своем кабинете за редактированием очередного номера газеты "Русь" 27 января 1885 г.: в некрологе в журнале "Русский архив" было сказано, что "...на Волхонке, в скромном помещении, окнами против храма Христа Спасителя, на 63-м году жизни, скончался сего 27-го января 1886 г. Иван Сергеевич Аксаков".